«Док» - Страница 42

— Он самый, — сплюнул я тягучую слюну в пук травы, нагло проросший среди плит взлетно-посадочной полосы. — Что стряслось?

— Командир базы полковник Вильямс ждет вас для беседы. Немедленно.

На последнем слове вестовой споткнулся еще раз, но все же осторожно повторил:

— К сожалению, ему уже доложили, что вы прибыли, и он действительно хочет видеть вас немедленно.

Я лишь пожал плечами и нахлобучил на голову бурую от грязи панаму. Почему бы не повидать господина полковника. Тем более что напрямую я ему не подчинялся, и больших неприятностей он мне доставить не мог. Так, разве что еще раз в личном деле «потоптаться».

— Господин полковник, Макс Убер по вашему приказанию прибыл.

За безразмерным столом сидел огромных размеров мужчина с тяжелой лошадиной челюстью и колючим недобрым взглядом, глубоко запрятанным в провалах глазниц. Командир базы молча полюбовался на мой драный комбинезон, на жеваную панаму на голове и коричневые наслоения грязи на лице. Потом покосился на шикарную кожаную мебель в кабинете, перекатил дымившую сигару из одного угла рта в другой и выдохнул:

— Это теперь модно в спецназе, в таком виде приходить к начальству?

— Ну, я могу следовать уставу. Прослежу за размещением раненных, пополнением аптечек, организую баню личному составу, помоюсь сам… Наверное, к утру смогу зайти снова.

Полковник Вильямс удивленно покосился на меня, потом потыкал пальцем в планшет, хмыкнул и с холодом в голосе прокомментировал:

— Вот оно как… Взыскания, пререкания с вышестоящим начальством, рапорт с базы о рукоприкладстве… Как вас только держат в войсках, господин старший лейтенант.

— Зато у меня медицинских потерь в роте нет, — устало отмахнулся я, заскучав посреди полированного великолепия. Но хозяин кабинета сумел меня удивить.

— Согласен. Для доктора это важнее. Будь моя воля, я бы всю эту макулатуру заменил на единственный рапорт вашего ротного, где вам дана блестящая характеристика… Значит так, Убер. Мне плевать, чем вы занимаетесь у себя в подразделении, и как именно развлекаетесь во время боевых действий. Но сейчас у меня приказ доставить вас и еще десяток охламонов на авианосец, где прибывшая из метрополии комиссия наградит героев войны орденами и медалями. Учитывая существующий уровень бардака, я разрешаю вам прибыть ко мне с рапортом еще раз завтра утром. Но уже одетым и бритым согласно устава.

— Награда? — я пригладил наполовину оторванный левый погон и переспросил: — Это за что меня вдруг награждают? Обычно лишь жалобы в личное дело шьют.

— За спасение жизни командиру службы политического воспитания в зоне боевых действий.

Я не успел удержать сорвавшиеся с языка слова:

— Этому пьяному бурдюку? Так я ему лишь чирей на пятой точке убрал проездом, когда медикаменты для роты получал!

Полюбовавшись на мою ошарашенную рожу, полковник нарисовал дымящей сигарой нечто абстрактное в воздухе и закончил:

— Возможно. Но — приказу дан ход. Запрошенный орден «зарезали», но медаль вручат. Поэтому — кругом, и приводить себя в порядок. Если завтра в восемь ноль-ноль я снова увижу перед собой чучело, лично спущу шкуру и вам, господин старший лейтенант, и вашему капитану. Для поднятия тонуса. Свободны…

* * *

— Правильный полковник, — прокомментировал мой рассказ Тибур. Он уже успел помыться, сменил форму и теперь щеголял по выделенному нам ангару в новеньком камуфляже, дожевывая добытый где-то кусок кекса. — Лично на штурмовку мотался, когда тут заваруха была с высадкой наемников. «Летуны» на него молятся. Говорят, дважды огнем прикрывал эвакуационные команды, когда сбитых пилотов забирали. И уставщиной зря парней не мучает, хотя по делу дерет беспощадно.

— И как же он попал на место начбазы? — поинтересовался я, с трудом снимая с себя вставшую колом одежду.

— Прежних на повышение сунули, его временно — сюда. Если генералы замам теплое место искать не будут, так и оставят мужика на хозяйстве.

— Сожрут, — только и смог прокомментировать я, отсвечивая голым задом посреди расставленных в беспорядке кроватей. — Ладно, где у нас тут помыться можно?

— В соседнем бараке! — хором радостно ответила любимая рота, наслаждаясь происходящим.

— Где?! Так какого я тут!..

— Док, так ведь ты у нас всегда нестандартно мыслишь! — захохотал Самсон, спешно сгребая груду тряпок и удирая к выходу. — Зато тебя сестрички любят, не то, что нас, грубых и неотесанных!

Я лишь беспомощно погрозил кулаком вслед. Потом махнул рукой, как мог завернулся в старенькое полотенце и с гордым видом потопал в соседний барак, мыться. То, что там была лишь женская душевая, мои любимые бабуины умолчали. Спасибо знакомым сестричкам, которые сжалились надо мной и пропустили без очереди. Потому как два рапорта подряд о неподобающем поведении и непристойном внешнем виде старшего лейтенанта вряд ли порадовали бы господина Вильямса.

Зато в качестве мести я вечером заставил сослуживцев организовать мне «соответствие уставу», включая модные блестящие звездочки на погоны, отглаженных до хруста комбинезон и прошитый жесткими нитками камуфляжный берет, украшенный начищенной эмблемой войск специального назначения. Как-никак, но я буду лицом сводной бригады, надо не ударить в грязь лицом…

* * *

Утром господин полковник построил всех счастливчиков и проинспектировал внешний вид. Похоже, слухи о грозном нраве были оправданы, поэтому застывший по стойке «смирно» народ сиял отполированной обувью, благоухал одеколонными ароматами и готов был немедленно промаршировать на обложки глянцевых журналов. Смахнув с миловидной девушки в погонах сержанта несуществующую пылинку, Вильямс строго предупредил: